Москва не рукотворная

Нам часто представляется, что город — это дома, это сплетенье архитектурных стилей, это камень и дерево. Все это так, но не надо забывать, что город — это еще и образы искусства, образы литературы. И этот город, созданный на страницах литературных рукописей, уже навсегда остался неподвластен разрушению временем и людьми. Удивительно, но факт. Сама Москва словно меняется под действием творческой фантазии литературных талантов. Мы идем по Арбату и вдруг начинаем думать об Окуджаве, и в нас начинают звучать его поэтические образы, мы не можем представить Патриаршие без Булгакова, а Тверской без Пушкина. И это даже при том, что Пушкин никогда не жил на Тверском, а Окуджава не построил на Арбате ни одного дома!

Мы назвали эту экскурсию словами из стихотворения Марины Цветаевой, адресованному другому поэту, Осипу Мандельштаму. Позднее сама Марина Ивановна скажет об этих весенних прогулках двух поэтов: «Весь тот период – мой, чудесные дни с февраля по июнь 1916 года, дни, когда я Мандельштаму дарила Москву». Это так. Но все они: и Цветаева, и Мандельштам, и Пушкин, и те, кто писал прозой — дарили и продолжают дарить Москву нам с вами. Москву удивительную, ибо эта Москва есть плод свободного вдохновенья, не ограниченного ни градостроительными правилами, ни уровнем строительных технологий, ни меркантильными соображениями.

Конечно, на нашей экскурсии, встретится ряд так называемых литературных адресов, знакомых по обычным литературным экскурсиям: здесь родился, здесь жил, бывал, творил, скончался и т.д. Но главное отличие от обычной экскурсии в том, что не дома и улицы, а литературные образы увлекут нас за собой, станут своего рода путеводителем. Это могут быть и образы домов, улиц, уголков Москвы (в том числе физически не сохранившихся!), это могут быть образы города в целом, несущие в себе неповторимый дух Москвы, который так остро чувствовали художники слова прошедших эпох. Наша экскурсия не знает условностей и традиционных ограничений: мы будем свободно путешествовать из века «золотого» в «серебряный» и обратно, погружаться в разные стили и направления, цитировать прозу и поэзию. Город велик и многолик в реальности, — еще более многоликим и причудливым предстает он в литературной классике.

Из рук моих – нерукотворный град
Прими, мой странный, мой прекрасный брат.
По церковке – все сорок сороков
И реющих над ними голубков,
И Спасские – с цветами – ворота,
Где шапка православного снята.
Часовню звездную – приют от зол,
Где вытертый от поцелуев пол;
Пятисоборный несравненный круг
Прими, мой древний вдохновенный друг…